Все волки Канорры - Страница 81

* * *

— Когда у нас украли Тотомагоса, я сразу подумал о вас, — демон откашлялся.

Начало выступления ему не понравилось. Зелг ободряюще покивал ему, призывая не торопиться и собраться с мыслями. Кассарийский некромант сидел на золотом троне, за его спиной высилась исполинская фигура Думгара, кротко мерцал лорд Таванель, на плече примостилась Гризольда, которая оправилась настолько, что уже дымила трубкой и отпускала короткие язвительные замечания по поводу некоторых, не умеющих держать себя в руках.

Тронный зал замка был переполнен. В обычном помещении обычного дворца случились бы столпотворение и давка, но многие обитатели Кассарии были бесплотны, и могли потесниться без ущерба для собственного комфорта. К тому же, призраки, феи, духи и эльфы предпочитали занять места в ложе-бельэтаж, то есть просто повиснуть в воздухе. Материальные существа чинно расселись в креслах и обратились в слух. Зелг был счастлив увидеть среди собравшихся мирно беседующих Лилипупса с Мадарьягой. Бургежа устроился на шестиногом столике со стопкой чистой бумаги и несколькими очиненными карандашами: кто-то, а он сбирался не упустить ни запятой из речи демона.

Надо сказать, Бедерхем был польщен: давненько он уже не выступал перед такой благодарной и заинтересованной аудиторией.

— То есть, я подумал, что его украли для вас.

Демон поморщился. Он знал, что его поняли правильно, но как существо, чей хлеб — ловить собеседника за язык, остался собой недоволен.

— Я сразу понял, что его украли, чтобы причинить вам неприятности, — сформулировал он идеальный вариант.

— И никак иначе, — согласился граф да Унара. — Если бы не история с гухурундой, можно было бы рассмотреть и другие версии, но тут уж никаких сомнений. Кто-то отчаянно пытается вывести из игры кассаарийцев и генерала Топотана лично. Причем, генерала, да простит мне его высочество, герцог, в первую очередь, как главное действующее лицо. И всего вероятнее это означает, что речь идет о новой войне. Вот только с кем? Где отыщется этот безумец?

— У нас на примете есть парочка кандидатов, — бодро сказал Узандаф. — Я ознакомлю вас со списком.

— Боюсь, мы все догадываемся, кто его возглавляет.

— Кто бы ни был, он прилагает грандиозные усилия, чтобы добиться желаемого, — вздохнул Бедерхем. — Не всякому взбредет в голову похищать узника Преисподней. Не всякому это по зубам. Обойти защиту Энтихлиста, не попасться в Адском Аду, знаете, какие чудеса нужно для этого сотворить?

— Догадываемся, — огорчился Зелг. — И даже я при всей своей нелюбви к интригам и козням понимаю, что этот враг недюжинного ума, коварства и могущества, что логично возвращает нас к событиям Бесстрашного Суда. Но во имя чего столько хлопот?

— Какой-то одержимый, — буркнул Юлейн. — Такие возможности тратить на такие глупости. Да если бы я обладал его силами, я бы столько ставок сделал на Кровавой Паялпе! Да что там, — неожиданно распалился он, — да я бы, да уже бы давно бы камня на камне…

— Его величество, — заговорил верный Гегава, — имел в виду, что посвятил бы себя исключительно миролюбивым занятиям и всецело ушел бы в государственные дела, чтобы довести отечество до небывалого процветания и благоденствия.

— Я так и сказал, — кивнул король. — А этот ваш… наш тайный враг такого дурака валяет с его-то талантами! Можно подумать, он вообще не слыхал о Кровавой паляпе!

Архаблог с Отенталом возмущенно переглянулись: они тоже не могли вообразить себе, что земля носит подобное существо.

— Скажем так, он обладает сверхъестественными силами высшей категории и явно склочным характером, — хмыкнул Бедерхем. — Не скрою, в Преисподней все стоят на ушах. Князю и вас хватало для постоянных тревог и опасений, но вы, герцог, и в Аду прославились порядочностью. А этот злодей ничем не брезгует для достижения цели. Бессовестный противник опасен вдвойне. А мы даже не подозреваем, чего конкретно он добивается.

— Как это — чего? — изумился Дотт. — А то никто не знает: завладеть душой Таванеля, книгами Каваны, Кассарией.

— Это все средства. А цель?

— Тоже мне пухнямский тарантас. У таких безумцев цель всегда одна — власть над миром, сдался он им, как пупазифе лиана.

— Это как раз понятно, — кивнул да Унара, — странно другое: обычно такую силу и такие устремления невозможно долго держать втайне. Почему мы не слышали о нем прежде? Почему вообще не знаем его имени? Даже Галеас Генсен — не маньяк-отшельник, а король, то есть облечен властью над сотнями тысяч подданных. Не думается, что наш таинственный противник настолько наивен, что собирается в одиночку управиться со всеми нами.

— В жизни любого известного злодея есть момент, до которого он был неизвестен, — проворчал Дотт, недовольный тем, что все заняты сущими пустяками и разводят церемонии, вместо того, чтобы дружно и сплоченно спасать его от потенциальных невест.

— Вот уж не знаю, — задумчиво сказал Такангор. — А я бы, может, не стал привлекать к себе лишнего внимания. Если он так велик, что для него одинаково равны король и лавочник, на что ему сдалась вся эта тягомотина с управлением государством, все эти пересуды, кривотолки и газетные статьи?

— И я так сказал! — радостно подтвердил Юлейн. — Мне бы его возможности, я бы запретил и какофонический фонтан, и тещу, и ежегодные выступления в Наглядном Уголке Беспардонного Назидания.

— Извините! — возмутился Бургежа. — Статьи нужны всем.

— Статьи нужны как раз не всем, — встрял Мардамон. — А вот жертвоприношения в данном случае не просто уместны, но и необходимы… Я там воздвиг воздвиг…